Но это отнюдь не значит, что мы должны ослабить обороноспособность страны. У нас есть достаточно путей, подходов и средств, чтобы сокращать непомерно большие военные расходы и рационально, разумно использовать средства для укрепления обороноспособности страны. Об этом прямо надо сказать партии, партийному активу. Сейчас, когда мир уже начинает медленно, но верно разоружаться, в конце концов сила государства будет определяться не военным могуществом, а сильной экономикой и политически сплоченным обществом.
И третье. Я думаю, что если даже Запад не пойдет навстречу нам и с его стороны не будет каких-либо конкретных сдвигов с разоружением, то и в этом случае мы будем иметь сильные международные позиции. Давайте вспомним односторонний мораторий на ядер-ные испытания. Я думаю, мы не понесли никаких потерь, а приобрели огромный вес. Мы очень основательно укрепили свои международные позиции, пойдя на такую непростую акцию, каким являлся односторонний мораторий на ядерные испытания.
И наконец, Михаил Сергеевич, я хотел бы обратить внимание на следующее. Это находится в контексте того разговора, который здесь развернулся. По некоторым вопросам мы просто проигрываем, потому что уклоняемся от их решения. Я вот в последнее время побывал в ряде организаций в Москве и в области. Буквально везде заваливают вопросами, связанными с кооперативным движением. Эту тему подогревают и зарубежные некоторые передачи, что нельзя не учитывать в пропаганде как новый фактор. Причем люди очень здраво рассуждают: мы за кооперацию, за кооперативные формы в различных сферах экономической деятельности. Но вот некоторые кооператоры не знают удержу, занимаются спекуляцией. Их немного, но на эти факты довольно остро реагируют люди. Мол, на них нет власти, нет узды, хотя прямо скажу, что и местные органы многое могли бы сделать, чтобы утвердить определенный порядок. Эту рану мы не лечим, а, наоборот, раздражаем. Вместе с рядом других вопросов. Вот сейчас есть решение Совета Министров по вопросам, связанным с контролем за производством товаров для детей, для взрослых. Теперь уже этот вопрос в какой-то степени начинает сниматься. Но есть, еще раз повторяю, вопросы, которые мы тянем просто до обидного. По поводу внешнеэкономических связей. На внешний рынок рвутся сейчас буквально все, особенно в агропромышленном комплексе. Много там появилось людей оборотистых и деятельных. Просто крик стоит, понимаете ли. Причем говорят: берут с нас 5—10 процентов аккуратно, автоматически снимают, так сказать, барыши, но никто не хочет нас научить этому делу. Видимо, следовало бы нам серьезно заняться этим делом.
Конференция, которая недавно прошла в Ростовской области, очень интересная, содержательная. Там была совершенно ясная и твердая позиция коммунистов по всем политическим проблемам перестройки.
Я хотел бы присоединиться к поздравлениям Михаила Сергеевича в связи с его выступлением в ООН и в связи с тем интересным анализом, который дан сегодня событиям, развернувшимся уже после речи в ООН.
Горбачев. Завершаем, товарищи?
Воротников. А по проекту можно?
Горбачев. Пожалуйста.
Воротников. Проект я в целом поддерживаю. Тут очень широкий фронт направлений взят. Я его полностью поддерживаю с учетом тех замечаний, которые высказаны. Я затрону лишь один момент. Вы, Михаил Сергеевич, в своем выступлении подчеркнули неоднозначный подход к перестройке и реакцию в капиталистических кругах, в том числе и в Соединенных Штатах. Но у нас в социалистических странах есть очень серьезные проблемы.
Не стоит ли нам в нашем проекте все-таки сформулировать направление нашей политики относительно социалистического содружества? Ведь в проекте, кроме телемостов, которые надо проводить с социалистическими публицистами, больше ничего нет. Мне представляется, что обстановка настолько непростая в ряде соцстран, что нам следует в этом или другом документе как-то определиться. Это вытекает из текста вашего выступления.
Горбачев. Давайте, товарищи, завершать. Наша акция, которую мы долго готовили и провели в жизнь, вызвала большой резонанс. Она выводит нас на новый уровень мышления и работы. Хотел бы подчеркнуть, что это не должно остаться благим пожеланием. Нас будет проверять жизнь, реальная политика, ход дел. К этому надо отнестись с большой ответственностью, чтобы текучка, которой у нас хватает, не поглотила и не отодвинула эти вопросы. Продвигать надо все, что мы предложили миру в Организации Объединенных Наций. Вопросы политического, дипломатического, идеологического обеспечения— это все должно быть задействовано.
Мне думается, что наше постановление охватывает в основном все эти направления. Но надо, чтобы товарищи почитали еще. Может, они что-то полезное добавят или какие-то уточнения будут.
Вот у меня два момента. Виталий Иванович сказал, что в стране и даже дома задают вопрос: как это, вообще говоря, мы опять «раздеваемся» самостоятельно. А вот Егор Кузьмич подошел к этой теме с другой стороны: партия должна знать. Мы пока это скрываем, откровенно говоря. И скрываем по одной причине: если нам сейчас признаться, что мы без этого не можем выстроить экономическую и социальную перспективу, то необходимо будет сказать — почему. Сейчас пока даже партии нельзя об этом сказать, надо сначала все привести в порядок. Если мы скажем сегодня, сколько мы берем на оборону из национального дохода, это может свести на нет выступление в Организации Объединенных Наций. Потому что нигде такого положения больше нет, ни в одной стране. Есть только у нищенских стран, у которых половина бюджета идет на военные дела.
Шеварднадзе. Ангола, например.
Горбачев. Да. Но там и бюджет, и все — другое. Мы же говорим о совершенно другом. И если нам сейчас пойти на это, то нам скажут: ваши предложения — это чепуха, вам надо раза в три-четыре военные расходы сократить. У нас же все идет, товарищи, как? Во-первых, в планах закладываются военные расходы в два раза больше, чем прирост национального дохода, потом национальный доход проваливаем, а планы военные выдерживаем. Так прикиньте, что же тут творится вообще. Поэтому еще немного надо потерпеть. Но все вы правы — сказать придется. Пока еще в политическом плане. Я, помните, на Пленуме ЦК постарался это сделать. Сейчас это может так выплеснуться, товарищи, что обесценим все эти вещи. Поэтому давайте будем наводить порядок. К тринадцатой пятилетке, Юрий Дмитриевич, мы реализуем все эти решения и нам будет что сказать. Тогда у нас расходы по этой статье приблизятся где-то к американским.
Поэтому давайте это иметь в виду, иначе можем получить такой бумеранг... Но надо проводить политическую мысль о том, что это связано с экономикой, с развитием, нам деньги надо считать, у нас они не лишние. В такой постановке, я считаю, настало время говорить публично, товарищи. Кстати, на конференции мы об этом сказали. Вот это первое.
Теперь о том, что подрываем мы обороноспособность или не подрываем? Не подрываем. Больше того, чем быстрее мы в нашей армии сосредоточим усилия на главных направлениях, на качестве, на компетентности, тем быстрее мы укрепим обороноспособность страны. А сейчас для многих армия — кормушка. Ловим пьяниц и охотников и уговариваем их уйти на пенсию вовремя. А он не хочет уходить, потому что он уже при коммунизме живет. И доходы коммунистические у многих, и потребности хорошие. Перестраивать все это необходимо. Поэтому показать надо народу, что это дает в политическом плане. И убедить при этом, что ЦК и правительство не могут поступиться ни при каких условиях обороноспособностью.
Этот вопрос, я считаю, для нас бесспорный, товарищи. Суета в этих делах недопустима. Я вам скажу, еще не все мы сделали. Еще надо разбираться. Мы пока подготовили только то, что надо было сделать на этом этапе. И Юрию Дмитриевичу (Ю. Д. Маслюков— кандидат в члены Политбюро, председатель Госплана СССР.— Я. 3.), и Дмитрию Тимофеевичу (Д. Т. Язов — член Политбюро, министр обороны СССР. — Я. 3.), и Игорю Сергеевичу и Олегу Дмитриевичу (О. Д. Бакланов — секретарь ЦК КПСС. — Я. 3.) следует основательно продолжить эту работу.
В конце концов все сводится к перестройке. Это ключ ко всему. Я перечитал (позволяли условия) все выступления товарищей на конференциях, посмотрел, как идут конференции. В принципе, мне кажется, партия сильно меняется в лучшую сторону. Вот, скажем, неожиданности, которые выплыли на Камчатке. Их надо было предвидеть. Это наши недоработки. Я об этом Георгию Петровичу (Г. П. Разумовский — секретарь ЦК КПСС. — Я. 3.) сказал. Не все мы знаем по-настоящему. Кое-где выдвинули тех людей, которых мы в ЦК хотели забрать. Это где, в Пскове?
Мы его хотели сюда забрать, а они опередили нас и выдвинули его.
Или на Камчатке: на второго секретаря одного товарища не избрали, а на рядового его взяли— это ему по плечу. Посмотрите, это же прекрасно! Идет в партийном плане серьезный разговор, без всякой демагогии. А смотрите, какую школу Попову устроили. И в то же время избрали его. Стали выдвигать кандидатуру. А Попов говорит нашему работнику: «Ты скажи, что меня, иначе не выполнишь свою роль представителя ЦК». А он говорит: «Нет, все-таки давай будем идти, как положено. Кого, товарищи?» Сначала заминка, потом один говорит — Попова, другой — Попова. «Еще какие предложения?» — стимулирует наш товарищ. И где-то уже при общем нарастании голосов за Попова вдруг говорит: «Может быть, альтернативную кандидатуру выдвинете?» Зал тут же развернулся: хватит, сказали— пусть делает выводы и работает. Вот такие вещи, между прочим, наблюдались в здоровых организациях всегда.
